ФИЛОСОФИЯ, ИДЕОЛОГИЯ
Отношение к философии и идеологии как к чему-то «вспомогательному» и «надстроечному» — в
корне неверно. Оно опровергнуто на практике как историей прошедших веков, как советскими
десятилетиями, так и последней четвертью века.
Несмотря на базовое утверждение «бытие определяет сознание», марксистко-ленинская
философия на деле определяла и диктовала направления развития всех сфер советского общества.
От внешней политики, ВПК и тяжелого машиностроения до работы ателье пошива одежды в самых
удаленных от московской Старой площади райцентрах. Не говоря уже о высоком искусстве.
Что касается постперестроечного времени, которое по целому ряду признаков нами не изжито и
на сегодняшний день, то его формальная «деидеологизация» являлась (а во многом является и
сейчас) исключительно словесной ширмой для навязывания одной из самых тоталитарных идеологий:
секулярного и космополитического неолиберализма.
Та же ситуация сложилась в искусстве. Если в допетровский и дораскольный период русской
истории практически все художественное творчество определялось церковным миропониманием, то,
начиная с XVIII века, процессы секуляризации и дерусификации проникли во все элементы
отечественного искусства. Последнее, конечно, не означает, что светское высокое искусство
эпох «Русского Возрождения» и «Русского Просвещения» XVIII-XIX веков теряет ценность.
Именно синтез имперского искусства с православными традициями, на практике выразившийся в
неорусских и неовизантийских архитектурных шедеврах, в возрождении традиционной иконописи,
«золотом веке» русской литературы и т. д., представляется основой философии русского
искусства. Этой философии не дала в полной степени раскрыться и реализоваться революционная
смута 100-летней давности.
Важно сделать оговорку, что и советский период не был идеологически однороден. Высокое
искусство проявлялось как в советском авангарде (парадоксально, но факт), так и в его
преодолении — сталинском ампире. Как в «суровом стиле» позднесоветского реализма, так и в
«деревенской прозе».
Но главная проблема последних десятилетий — это уже упомянутая попытка деидеологизировать
все сферы жизни русского общества, включая искусство. Эта попытка выразилась в самой
настоящей борьбе с высоким искусством: народное творчество подменяли "масскультом",
академическое — откровенно провокационными формами «современного искусства».
Для того, чтобы «вернуться к корням» во всех направлениях искусства, а также наполнить
русским содержанием зияющие пустоты, образовавшиеся в течение последнего столетия (а в
некоторых областях уже более 300 лет), необходима мощная экспертная площадка. Именно этим
объединением неравнодушных творческих людей вокруг общих ценностей, идеологии и философии
может стать Русский Художественный Союз.
Идеологию и философию РХС можно определить «от противного», исключая идеологические
течения, реализация которых на практике уже продемонстрировала их антихристианский и
антирусский характер. Однако одного исключающего правила здесь явно недостаточно. Идеология
РХС не может быть только опровержением разрушительных идей. Так же, как и смешением
идеологических систем прошлого. Эклектика вполне возможна в эстетических направлениях, но
недопустима в этических, духовно-нравственных принципах.
Для начала важно обратиться к историческому опыту наших идейных предшественников. В первую
очередь, Общества возрождения художественной Руси (ОВХР), действовавшего в Российской Империи
только в 19151917 годах, но имевшего преемственность от более ранних русских культурных и
общественно-политических организаций (в первую очередь, «Русского собрания»). Кроме того, ОВХР
напрямую или косвенно повлияло на некоторые русские эмигрантские структуры (парижское общество
«Икона» и др.) и даже советские подпольные и полуофициальные
культурно-патриотические объединения (включая легендарный ВООПИиК и даже общество «Память»).
В дальнейшем истории и идеологии ОВХР стоит посвятить отдельный доклад, но уже сейчас стоит выделить
два ключевых направления, на которых основывалась вся деятельность Общества:
1) Утверждение православных христианских основ русской культуры, а соответственно —
связанная с этим цель возродить историко-культурные идеалы допетровской (а если быть точнее,
дораскольной) Руси, применяя их во всех современных направлениях искусства;
2) Противостояние навязыванию чуждых (в том числе и доморощенных декадентских)
художественных форм, имеющих привязанность к активно распространявшимся либеральным и
леворадикальным идеям.
Исходя из опыта наших предшественников, переработанного с учетом ошибок и достижений
последнего столетия, мы строим базовые принципы Русского Художественного Союза:
1) Русский Художественный Союз — организация светская, но каждый его член, как в
реализации личных проектов, так и в совместных проектах РХС должен осознавать христианские
основы русской культуры.
2) РХС не выражает требований следовать принципам соцреализма, нацсоцреализма или любого
иного реализма (или другого метода). Также как в тех же архитектурных формах никто не требует
следовать исключительно византийскому или древнерусскому канону. Мы за «цветущую сложность»
при непременном исключении возможности кощунственного "самовыражения". Мы за использование
современных методологий и технологий (в частности, достижений цифровой революции), но категорически
против аксиологической революции, направленной против наших традиционных ценностей (религиозных,
общественных, семейных, бытовых).
3) РХС ставит одной из своих задач возрождение русской исторической памяти, изучение и
популяризацию Русской Традиции, историко-культурного наследия поколений наших предков.
4) Традиционализм является главным идеологическим основанием Русского Художественного
Союза. Под традиционализмом, главным образом, подразумевается сохранение преемственности в
любых формах искусства, следование православным духовно-нравственным ценностям, опора на
многовековое русское художественное наследие в творческой деятельности.
Таким образом, Русский Художественный Союз исходит из принципов русского православного
творческого традиционализма, детальная разработка философии которого также входит в число
наших стратегических задач.